В Мещанском суде после почти двухмесячного перерыва возобновились слушания по делу МРСК Центра против Виктора Филатова и ещё четырёх белгородцев, более трёх лет находящихся в СИЗО. С 13 декабря прошлого года задержанные по обвинению в растрате и организации преступной группировки пятеро белгородских предпринимателей находились в СИЗО без какого-либо движения судебного процесса. В 2019 году первым участником в качестве свидетеля со стороны обвинения стал экс-министр экономики России, замглавы РАО ЕЭС, профессор ВШЭ Яков Уринсон. Все вопросы, заданные топ-менеджеру РАО ЕЭС России, касались нюансов реформы российской энергетики. Именно в результате реформы и возникла компания ОАО «КорСсис», деятельность которой оспаривает МРСК Центра. О реформе Прокурора и представителя «пострадавшей стороны», т. е. МРСК Центра, интересовали детали реформирования региональных энергокомпаний, роль и функции РАО ЕЭС в их управлении, распределение активов, в том числе на профильные и непрофильные, а также виды деятельности тех предприятий, которые выделились из АО-Энерго в регионах. Со своей стороны свидетель подтвердил, что глубоко знает этапы реформирования, поскольку сам непосредственно находился в руководстве РАО ЕЭС и курировал как ход реформы в целом, так и определённые её направления, в том числе тарифную политику. Как определяли, что является профильным, что непрофильным. Предельно просто. Решение правительства — все непрофильные активы вынести на продажу. Суть в том, чтобы профессионалы занимались энергетикой, а остальное вынести в частный сектор. Ну и, что можно и что нельзя приватизировать, например сети − монопольный сектор.Яков Уринсон Говоря о системе управления в реформируемой отрасли, Яков Уринсон неоднократно подчеркнул, что реформа происходила в чётком соответствии с российским законодательством и все ключевые решения происходили только после одобрения советом директоров РАО, в составе которого были члены правительства РФ, руководители РАО, представители инвесторов. Причём тут Курскэнерго? Как ясно из материалов дела, обвинение белгородцам строится на так называемой сумме растраты. Она, в свою очередь, представляет из себя ни что иное, как сумму, оплаченную Курскэнерго по договорам аутсорсинга сервисной компании «КорСсис» в период с 2005 по 2007 годы. Заметим, счета оплачены, акты приёма работ подписаны, а качество оказанных услуг никогда не оспаривалось. Более того, аналогичные договоры были заключены между «КорСсис» и рядом других филиалов МРСК Центра, а также энергокомпаний в разных регионах России. На вопрос о ходе реформирования Курскэнерго бывший топ-менеджер РАО не смог вспомнить ничего особенного, а вот Белгородэнерго, по его мнению, уже в те годы (рубеж нулевых) отличалось передовой системой управления, базировавшейся на современных технологиях. Макаров и Филатов − эффективные менеджеры Из всех названных фамилий заключённых белгородцев Яков Уринсон подтвердил, что знает только Виктора Филатова. Именно с ним он плотнее всего работал в то время, когда Белгородэнерго переживало этап разделения на виды деятельности. По его словам, Виктор Филатов занимался инженерными, технологическими вопросами и показал себя как знающий специалист, эффективный руководитель. За всё время работы руководству РАО не поступало сигналов о каких-либо неправомерных действиях белгородских энергетиков. «КорСсис» − дитя реформы и яблоко раздора Чтобы понять суть претензий, необходимо знать, как же возникло ОАО «КорСсис». Выделилась генерация, её в Белгороде мало, сетевая компания, сбытовая и возможно ремонтная. Сам аппарат Белгородэнерго стал управляющей компанией для всех выделенных, а потом было принято решение масштабировать этот опыт. Тогда как раз [я] общался с Макаровым и Филатовым.Яков Уринсон Та самая управляющая компания, о которой рассказал Яков Уринсон на суде, и есть «Корпоративные сервисные системы». Действительно, процесс реформирования проходил непросто. Были и исключения из общей схемы, как это произошло в Белгородской энергосистеме. Тогда ей руководил Евгений Макаров. Материнская компания стала сервисной. По управляющим компаниям везде было по-разному. В Белгороде – охватили несколько регионов, это было выгодно и эффективно. Нестандартный вариант и, как я уверен, очень эффективный. В ней [компании] были собраны лучшие специалисты по IT, бухучёту, это был переход на международную систему финансового учёта. Этот вопрос обсуждался и в РАО, и в правительстве. Совет директоров Белгородэнерго вносил предложение, в РАО утверждали... Все эти компании продавались на открытых торгах.Яков Уринсон Обвинение, или Закон эмерджентности наоборот Как случилось, что из передовой сервисной компании «КорСсис» превратился в фантом, немыслимым образом якобы присвоивший средства курского электросетевого предприятия, четвёртый год разбираются в суде. Так или иначе, звучат одни и те же вопросы: – Мог ли руководитель МРСК Центра самовольно принять решение об организации подобной компании? – Правомерно ли, что часть персонала АО-энерго переходила работать в «КорСсис»? – Насколько опыт сервисной компании и заключение договоров аутсорсинга соотносятся с мировой практикой? – Понесла ли экономические потери энергокомпания, заключив договоры с «КорСсис»? – Как РАО в процессе реформирования влияло на распределение активов и персонала разделяемых предприятий? На все эти вопросы наиболее исчерпывающие ответы дал именно Яков Уринсон. Возможно, даже идеолог реформирования Анатолий Чубайс рассказал бы меньше. Его бессменный зам, отметим, изложил в суде железобетонные аргументы, после которых все пункты обвинения выглядят неубедительно. В характеристике «КорСсис» профессор Высшей школы экономики сослался на закон эмерджентности (эмерджентность − это результат возникновения между элементами системы связей, которые увеличивают совокупный эффект, – прим. ред.). Как пример он приводил понятную для всех схему: одно предприятие, оказывающее единообразные сервисные услуги десяти организациям, экономически выгоднее, чем штатные специалисты внутри каждой из десяти организаций. Именно поэтому в своё время проект, предложенный Белгородэнерго, не только был одобрен Советом директоров РАО ЕЭС, но и рекомендован к масштабированию. Несмотря на всё это закон увеличения совокупного эффекта теперь словно вывернут наизнанку: обвинение не просто пытается обвинить «КорСсис» в присвоении средств Курскэнерго, но и масштабирует «урон», приобщив к материалам дела одну из так называемых экспертиз, где ущерб равен арифметической сумме всех сервисных договоров, заключённых «КорСсис» с МРСК Центра и его филиалами. Напомним, что арестованное имущество «КорСсис» в Белгороде по стоимости в разы превышает «растрату» в Курскэнерго. Кому надо было отдать активы? Нет никаких сомнений в том, что главный объект притязаний МРСК Центра — высокотехнологичное здание в Белгороде. Оно принадлежит «КорСсис», но в нём на правах аренды располагается управление электросетевой компании региона. Простое помещение, конечно, можно поменять, но дело как раз в том, что в нём находится Центр управления сетями и один из дата-центров «КорСсис». Обвинение интересовал вопрос о правомерности передачи здания именно сервисной компании. Но здесь Яков Уринсон лишь подтвердил, что конфликт интересов по зданию мог возникнуть независимо от того, кто его унаследовал после реформирования − а это могли быть и сбыт, и генерация, и РДУ, и в каждом регионе этот вопрос решался индивидуально, после согласования с руководящими органами РАО ЕЭС. Никаких своевольных решений, противоречащих федеральному законодательству или стратегии реформирования, директора компаний на местах принять не могли, и подобных случаев свидетель вспомнить не смог. А была ли растрата? Допустим, сумма «растраты» действительно имеет место быть. Потеряла ли электросетевая компания свои средства, которые потратила на оказание сервисных услуг? Ответ на этот вопрос неоднократно звучал со стороны защиты, но её аргументы воспринимают слабо. Уринсон уверенно заявил, что в процессе обоснования тарифов все подтверждённые расходы, которые несёт электросетевая компания, закладываются в тариф на электроэнергию. Этот тариф утверждается государством в лице Комиссии по тарифам и сборам (в разные периоды носила разные названия). А значит, энергетики обязательно получают эти средства назад вместе с платежами за электроэнергию. Таким образом, договоры с «КорСсис» никак не могли привести к экономическим потерям своих клиентов. После этого заседания не прошло и месяца, а тема белгородских энергетиков продолжает напоминать о себе. Состояние здоровья одного из подозреваемых – Александра Пивоварова – стало поводом обращения ответственного секретаря ОНК Ивана Мельникова к бизнес-омбудсмену Борису Титову. Титов уже неоднократно делал заявления по белгородцам, а Виктора Филатова внёс в свой список предпринимателей, находящихся под незаконным уголовным преследованием. В поддержку общественным деятелям выступил президент Владимир Путин. В своём обращении Федеральному собранию он заявил, что добросовестный бизнес не должен «ходить под статьёй». При расследовании экономических дел нужно ограничивать поводы для того, чтобы раз за разом продлевать сроки содержания под стражей, а также пересмотреть критерии уголовного преследования бизнеса, включая определение «группа лиц по предварительному сговору». Президент дал поручение подготовить регламент работы по обращениям предпринимателей в госорганы. Верховный суд и Генпрокуратура должны представить предложения для решения проблемы затягивания сроков расследования по экономическим преступлениям. Казалось бы, правовой вакуум вокруг дела Филатова должен наконец исчезнуть. Но пока приходится признать, что правоохранительная машина работает в параллельном измерении, а закон эмерджентности преобразовался для эффективных менеджеров в ст. 210 УК РФ.
Свежие комментарии